Дмитрий Губерниев: о музыке и спорте

фото

Дмитрий Губерниев - спортивный комментатор телеканала “Россия-2”, ведущий спортивных новостей, ведущий программ “Сборная России”, “Неделя спорта”, “Биатлон с Дмитрием Губерниевым”. В 2010 году вёл интеллектуальное шоу “Кто хочет стать Максимом Галкиным?” на канале “Россия-1”. Выступает в роли со-ведущего спортивных и массовых мероприятий, церемоний награждения и др.

Мастер спорта по академической гребле, имеет первый взрослый разряд по лыжным гонкам; 1974го года рождения.

С харизматичным телекомментатором беседуют основатели проекта “Сага о металле”.

Виктория ‘Trash’ Капитонова: В репортажах ты часто упоминаешь металлические группы, тебя можно увидеть в футболках Iron Maiden и других групп. Ты действительно такой большой поклонник тяжелой музыки?

Дмитрий Губерниев: Поскольку я жил в простой советской семье, знакомство с хэви-металом у меня случилось в достаточно позднем возрасте – мне было лет, наверное, 11. До этого я, как все приличные люди, фанател от песни ‘Земля в иллюминаторе’ и смотрел фильм ‘Душа’, где София Ротару снималась с ‘Машиной Времени’.
Самой первой группой, которую я услышал, была группа Krokus - они швейцарцы, живы до сих пор. Это произвело на меня впечатление, в продолжение ребята включили мне Accept, ну и, собственно говоря, пошло-поехало.
Потом мне очень понравились Twisted Sister (я очень расстроился, когда не успел приехать на их концерт). Очень люблю Ди Снайдера, всё Desperado, их сольные работы и т.д.

А потом уже, подходим к главному: так получилось, что второй альбом ‘Арии’ я услышал раньше, чем первый. Т.е. великая вещь ‘Тореро’, которую, наверно, справедливо причислили к одной из первых вещей отечественного хэви-метала, была услышана мной уже после ‘Воли и разума’.
В школе я был апологетом первых двух альбомов ‘Арии’. И, конечно, ужасно расстроился, когда оказалось, что кто-то из этой группы уходит.

НО! Когда я услышал первый диск группы ‘Мастер’ с Михаилом Серышевым, у меня был удар: во-первых, эти две великие вещи - ‘Воля и Разум’ и ‘Встань, страх преодолей’ - звучали совсем по-другому, во-вторых, я уже тогда подозревал, что он тенор, потому что голос совершенно выдающийся. И когда выяснилось, что это тот самый человек, который фигачил вместе с Николаем Носковым в фильме ‘Остров погибших кораблей’, и он же, по-моему, позже пел ‘Теодор Христиан, Христиан Теодор’ в фильме ‘Тень’ Михаила Казакова…

Собственно потом, из-за того, что Грановский и Большаков для меня были те самые люди, которые в ‘Арии’ знакомили меня усердно с хэви-металом, я и стал фанатичным поклонником ‘Мастера’.
Единственное, что омрачало мою радость – это что когда я занимался греблей, не смог съездить на великий концерт, когда вместе с ними в “Крыльях советов” выступали ‘Лотос’ Андрея Сапунова и ‘Браво’, и кто-то там еще. Тогда все приходили на ‘Мастер’. И было ужасно обидно не попасть. Как мне потом рассказывали ребята из ‘Браво’ и ‘Лотоса’, это был расцвет хэви-метала и все орали “Мастер, Мастер!” и “Здесь куют Металл!”. На сцене загоралась буква ‘М’, мне рассказывали мои соседи. “А ты, гопник, не ходил на эти концерты” - сказали они мне. *улыбается*

Но зато я знал, кто на чем играет. Более того, уже в последствие - я не помню фамилии и имена спортсменов, но кто на чем играл - я помню всё и везде, с минимальными погрешностями.

*Продолжение темы о группе МАСТЕР можно прочитать на её официальном сайте

В.К.: Любимые группы?

Д.Г.: Deep Purple, Black Sabbath, Ронни Джеймс Дио. Причем Black Sabbath для меня… я благоговею перед Оззи, но для меня Black Sabbath - это Дио прежде всего.
У меня есть все производные от Deep Purple и Black Sabbath. Paul Rodgers, ‘Free’, ‘Bad Company’, все сольные альбомы Хьюза, Тони Мартина, Тернера, Дуги Уайт с какими-то японцами, всё в этом роде, у меня всё это есть.

Ольга ‘Alexandros’ Дорофеева: А их последний проект, когда они вместе работали - Heaven & Hell?

Д.Г.: Мрачновато, мрачновато с моей точки зрения.
На концерты их не удалось попасть - я работал в это время. А на Дио был много раз, не только в Москве.
Он велик. Он мне рассказывал, что когда не на гастролях, то ходит по 5 километров и дышит диафрагмой. Его этому бабушка научила - она играла на трубе.

А еще я выиграл у Максима Галкина - мы работали вместе над известным шоу - вип-билеты на Металлику. В споре, кто придумал знак ‘металлическая коза’. Он - темная личность, сказал что это Шер, а, естественно, это придумал Дио.
Проиграл, вспомнил, прислал билеты.
Джин Симмонс иногда тоже вспоминает, что это якобы он придумал. На самом деле это придумал вместе с бабушкой Дио, вместе со всеми нашими бабушками. *улыбается*

В.К.: А еще говорят, что Хэлфорд приложил руку ко всей этой стилистике…

Д.Г.: Знали бы металлисты, что заклепки, которые они все используют, были куплены в секс-шопах в 70м году в британских дядькой Хэлфордом…

В.К.: Что бы это?

Д.Г.: Не знаю…

Я, кстати, сольные альбомы Хэлфорда люблю больше, чем Judas Priest.

Продолжая про любимые группы: Whitesnake, Глен Хьюз величайший. Я не люблю фанк, честно говоря, но тем не менее.
Очень люблю Magnum и сольные вещи Боба Кэтли. Кэтли – великолепный вокалист. Тоже, кстати, такая недооцененная группа.
Из более легких вещей – Гэри Хьюз из британской группы Ten. Они играют тоже такую «харду» мелодичную.
Люблю Дуги Уайта и вообще всё, что связано с Rainbow. Тёрнера, меня с ним даже знакомили. Всегда жду его сольные проекты, что еще он там забацает.
Twisted Sister, сольные проекты Снайдера.
Полегче вещи – люди, которые играли в группах Journey, Toto. У них, у Journey, кстати, последний диск великолепный.
Uriah Heap. Люди 10 лет ничего не выпускали – оказалось, живы, курилки. *улыбается*
Nazareth - альбом последний мне у них очень понравился, хотя я никогда не был их фанатом.

Как ни странно, я еще люблю легкие вещи всякие. Всевозможный ‘попсовый металл’ или ‘попсовый хард-рок’. Но вместе с тем еще хочу сказать, когда появился альбом ‘С петлей на шее’, это было абсолютное для меня Явление. Хотя тогда я уже больше тяготел к музыке полегче. (Сразу могу сказать, что я не большой поклонник треш-металла, как ни парадоксально.)

Железный занавес открывался, и вот когда я уже наслушался этих величайших песен – ‘Палачи’ и так далее, я стал немножко отходить от российского металла. Потому что просто стало столько всего! Я открыл для себя Kiss, Iron Maiden, Scorpions, Accept. Тогда же, одновременно с ‘ПнШ’ в 89м году вышел - недооцененный, кстати - альбом Accept ‘In the heat’, где поет блестящий вокалист Дэвид Рис, который потом пел во многих группах – Bangalore Choir и так далее, сейчас вот закончил баловаться с запрещенными препаратами и наконец-то перешел на молоко.

Потом началось полное поглощение Deep Purple, Rainbow, Дио…
Кумиры, в принципе, кончились у меня со смертью Дио, потому что я был с ним лично знаком, делал с ним большую передачу на радио. Горжусь званием ‘самого длинного журналиста’, который брал у него интервью [рост Дмитрия Губерниева составляет 2 метра] - это он мне сказал лично. И у меня есть две самые дорогие сердцу фотографии: одна - где я стою на коленях перед Александрой Николаевной Пахмутовой, и мы с ней одного роста, и вторая - где мы стоим с Дио, показываем ‘козы’.

И, кстати говоря, ‘Кресты’ – абсолютно величайшая песня. И, скажем так, если “Burn” у Deep Purple - самый недооцененный альбом в рок-музыке, потому, что до этого там пел Гиллан, и Хьюзу с Ковердейлом куда было тягаться с предтече, (Ковердейла всю жизнь с Плантом сравнивали, Плант был раньше, это понятно, и можно там спорить о силе вокала), ну так вот, ‘Кресты’ - это самая недооцененная песня в истории отечественного рока, я не побоюсь этого слова вообще.

В.К.: Музыкантов часто спрашивают, кем бы они были если бы не стали музыкантами. А ты, если бы был музыкантом, на чем бы играл?

Д.Г.: Я был бы басистом! Я вообще большой фанат ритм-секций. Я к тому же фанат ‘Круиза’, причем и “настоящего”, и хэви-металлического. Я знаком с Федей Васильевым, Валеру [Гаину] знаю. Они тоже повлияли на моё становление.
Я слышал, что они будут воссоединяться. А что касается Саши Монина - это настоящая звезда советского периода в музыке.

Что касается всего остального, то меня расстраивает, что сейчас хэви-метал становится ‘для избранных’. Хард-н-хэви тоже.

О.Д.: Но Кипелов, например, собирает большие залы. Или это уже не хэви-метал?

Д.Г.: Я очень люблю Кипелова, но ему нужен талантливый композитор. Есть удачные вещи, но их мало.

В.К.: Буквально недавно Алика [Грановского] где-то спрашивали, почему группы раньше собирали стадионы, а сейчас большие площадки собирают единицы, а в основном тяжелые группы играют по клубам. У тебя есть какие-то мысли на этот счет?

Д.Г.: Всему свое время. Хэви-метал - а мы на нем выросли - был запретной музыкой. Был питерский рок, был свердловский рок, был хэви-метал. Нам это запрещали. Помню, директор школы отняла у меня значок с Джином Симмонсом, объяснила что он - фашист. А я уже тогда знал, что из него такой же фашист, как из доктора Геббельса - еврей.

В.К.: То есть время ‘монстров рока’ прошло, или дело в продюсерах?

Д.Г.: Нет, у нас телевидение вообще так относится к талантливым людям - очень специфически.

Вот, например, Александр Маршал, он же был другой. Я не могу ни осуждать, ни хвалить то, что он, талантливый исполнитель блестящего рока, начал петь шансон. Это его выбор. Не пошел, например, сольный альбом у Николая Носкова - очень крепкий, великолепный англоязычный диск.
‘Парк Горького’ я вообще люблю, но для меня это один-единственный первый альбом с Носковым. Несмотря на хиты Tell me why, Moscow calling.

Хочу сказать, что я, пожалуй, единственный человек на, назовем так ‘центральном телевидении’, кто в эфире произносит: ‘группа Мастер’ или DIO.

Вот последний случай был в Китае [на ЧМ по плаванию] - парень мне пытался петь Витаса. Я рассказал про это в эфире. Тогда я ему в ответ порекомендовал знакомиться с русской культурой не в лице Витаса, а в лице Николая Баскова и группы Мастер - чтобы составить полный спектр. *улыбается*

В.К.: Слушаешь какое-нибудь радио в машине?

Д.Г.: Нет, радио не слушаю.

О.Д.: Кстати, почти про радио вопрос. Каким должен быть идеальный ведущий, комментатор?

Д.Г.:Пьяный комментатор должен молчать, когда у него микрофон, а иначе он будет похож на меня в истории с ‘Зенитом’. Любые рабочие моменты должны нас закалять.

В.К.: Сложно быть известной, публичной личностью?

Д.Г.:Ну вот мы сидим в кафе, и никто на меня не бросается… *улыбается*
Поэтому я горжусь тем, что широко известен в узких кругах.
*подумав*
Хотя меня расстраивает, что некоторые пишут уже даже ‘скандально известный’. Приличные люди знают, что никакой я не скандально известный.
Я люблю работать в прямом эфире. Прямой эфир - это адреналин. Надо, конечно, готовиться к репортажам, я стараюсь всегда это делать. Хочется продолжать работать профессионально, несмотря на некоторые нюансы. Люди подходят, благодарят за хорошую работу, а не за отдельные лажи.

О.Д.: Ну, давайте вернемся к музыке. *улыбается*

Д.Г.: Последнее время меня волнует вопрос, как долго продлится союз Ковердейла с Дагом Олдриджем. Потому что Даг - великолепный профессионал как гитарист, но как композитор он всё же, как мне кажется, не дотягивает до уровня Whitesnake.
В этом смысле идеальный вариант - Пол Стенли, который писал все свои хиты не один. Эзрин, Чайлд (продюсеры), Майкл Болтон тоже поучаствовал. То есть человек “сечет поляну”.

В.К.: Получается, что ни группа, то англоязычная. А немецкие, французские там, китайские? *улыбается*

Д.Г.: Нет, ни в коем случае. Никаких раммштайнов. Только по-английски или по-русски.

В.К.: В. Как ты думаешь – русские группы (ну, кроме тех, о которых мы уже говорили) могли бы быть востребованы на западе? Или загадочная русская душа и наши тексты там не понятны?

Д.Г.: Конкуренция. Денег на этом много нужно.

О.Д.: Концерты у нас и на западе отличаются? Даже у тех же исполнителей? Какое впечатление?

Д.Г.: Мне кажется, нет. Я даже могу сказать, что артисты любят приезжать в Москву.

Кстати, хочу сказать как зритель – почему я не хожу на концерты, например, Арии. Я расскажу, пускай даже на меня некоторые обидятся. Потому что не должны некоторые гитаристы, играя, делать одолжение мне как фанату. Надо уважать публику.
Успех гарантирован тогда, когда ты выходишь с уважением для всех, а не так что там какие-то щенки, которые кидают тебе «козы», и я для них играю. И мне это, если честно, очень не понравилось.

В.К.: Это да. А с точки зрения публики, когда находишься в зале?

Д.Г.: Ну, иногда складывается ощущение, что пришел на футбол. Хочется чуть больше культурности.

У меня был классный случай где-то в начале 90х. Удо приезжал. А я был коротко стриженный, проходил мимо металлистов. Они: эй ты, гопник! Хотели даже избить, по-моему. А я говорю: вы знаете, допустим, кто там на гитаре играет или на басу? Они: нет. Сами вы гопники, сказал. И побежал. Меня не догнали. *улыбается*

В.К.: Длинные волосы у тебя были когда-нибудь?

Д.Г.: Никогда. Поэтому все настоящие металлисты звали меня… как угодно. Но поскольку на мой вопрос, например, *произносит на одном дыхании* “а как звали гитариста Кисс, который в 84м году записывал альбом, а потом с ним и ушел, даже не оборачиваясь?” они отвечали “эээээ”, а я говорил “а я знаю, Марк Сент-Джон”. И всё. *улыбается*

Я помню, кто на чем играл, во всяких разных группах. Так что проблем никаких не было.

В.К.: Сам в юности играл на чем-нибудь?

Д.Г.: Я пробовал играть на барабанах в школьной группе, но меня выгнали потому, что я уже в пятом классе начал греблей заниматься. Но я пою!

Вот еще о ком не сказал – я считаю, что сейчас один из сильнейших вокалистов мира – это Йорн Ланде. Я его очень люблю. Он перестал петь “под Ковердейла”. Masterplan, Helloween. Энди Деррис – очень одаренный парень.

О.Д.: А из молодых коллективов?

Д.Г.: Меня очень заботит проблема отсутствия молодых вокалистов в стране. Я знаю, что люди срывают голоса.

О.Д.: Из молодой гвардии нам очень нравится вокалист ‘Артерии’ Гриша Стрелков. Послушай.

Д.Г.: Еще у меня есть любимая певица - Маша Кац. Мы дружим. Она, однозначно, лучшая певица страны.

Горжусь, кстати, тем, что в Ванкувере в ‘русском доме’ [на Олимпиаде] знакомил Питера Нортуга [чемпиона мира по лыжам] с творчеством Алексея Белова и Ольги Кормухиной. Спросил, любит ли он Рыбака – он обиделся. *улыбается*

В.К.: А из спортсменов кто-нибудь занимается параллельно музыкой? Вот из пилотов ‘Формулы-1’, бывших, кое-кто - да. А из тех, кого ты знаешь?

Д.Г.: Знаю, кто увлекается. Аркадий Вятчанин, наш известный пловец. «Металлику» любит и так далее. Бергман и Ферри, шведы [биатлонисты] - они такие мощные любители тяжелой музыки.

[уже после записи этого интервью, в своем репортаже Дмитрий Губерниев задал вопрос о музыке немецкой биатлонистке Магдалене Нойнер. Она тоже оказалась любительницей тяжмета.]

О.Д.: А как относишься к Pink Floyd?

Д.Г.: Объясню так: Led Zeppelin - великая группа, преклоняюсь перед ними. Но мне ближе Deep Purple, ничего не могу с этим поделать.
Наверное, Pink Floyd надо слушать после пятидесяти. Потому что сейчас я не совсем догоняю. При всем их величии.
Или вот Dire Straits. Скажи любому нормальному металлисту в клепках на Харлее, что любишь Нопфлера - и он пожмет тебе руку, скажет «хороший выбор!»
Дуги Уайт с группой Tank записал новый диск - я даже не думал, что он может играть такой жесткач. Это new wave rock, британский хэви-метал, Rage’вского плана.
Вот еще надо сказать, что я очень трогательно отношусь к Джону Лоутону, который в Uriah Heep пел. Его сольные диски у меня все есть, он великолепный мастер.
Я очень люблю Шер - те вещи, которые она играла в конце 80х. До попсовой эры.

В.К.: Что для тебя вообще музыка?

Д.Г.: Мой девиз - слова из фильма ‘В бой идут одни старики’: “всё преходяще, только музыка вечна”.
Если бы не музыка, я бы точно сошел с ума. Я слушаю музыку везде – в душе, в машине, мне она помогает собраться, восстанавливаться.

Есть такая вещичка у Мастера - ‘Руки прочь!’ Тянет иногда послушать.
А еще обожаю ‘Храни меня’. Очень помогает как-то…
Причем именно она произвела на меня самое большое впечатление, когда я впервые услышал диск Мастера.
Сама заглавная композиция ‘Мастер’, ‘Берегись’ - в общем, очень сильный альбом, наверное, даже самый сильный.
Потому что ‘С петлей на шее’ - он уже более прямолинейный, что ли. Хотя он был альбомом года в 89м. Продали больше миллиона копий, если не ошибаюсь.

Еще нужно поблагодарить Варшавского за то, что он сделал. Черный кофе - это, безусловно, явление. Еще вот Леша Булгаков - это прекрасный мелодист в хэви-метале, я очень люблю группу Легион, очень.

Кстати, надо сказать, что Кирюха Немоляев - мой брат фактически. Вообще очень его люблю и ценю его мнение, он фанат спорта.
‘БониНем’ - это так просто, иногда включишь любимой девушке, например, чтобы она удовольствие получила от ‘Лаванды’. А она сразу просит выключить, то есть удовольствие получила.

Резюмируя: я понимаю, что людям трудно, и финансово в том числе, но мне кажется, что сейчас началась такая вторая волна популярности тяжелой музыки, и в стране, и в мире. С учетом того, что ребята из Мастера, и из других наших групп все-таки относительно молодые, называя вещи своими именами… Я тут вел концерт в Сочи, где хэдлайнером был Джо Кокер - ничего, нормально. Лекс по сравнению с ним - мальчик *улыбается*

Ольга ‘Alexandros’ Дорофеева и Виктория ‘Trash’ Капитонова: Спасибо, было очень приятно пообщаться!



2011 год

Фото - из личного архива Дмитрия Губерниева



(c) Сага о Металле